Поскольку экстатическое переживание, выраженное в богословии Лютера как феномен веры, предполагает получение обетования о том, что еще не свершилось, его нельзя приравнивать к возвышению до славы Божьей.

И поэтому тех, которые, как Давид заметил, любят суету, а веру считают менее важной, он почитает лжецами, потому что они считают своим благом то, что не есть благо, и, хотя они чрезвычайно ничтожны, себе они кажутся возвышенными. И потому удивительно, каким образом он одновременно называет себя ничтожным и находящимся в исступлении, однако потому, что он признает себя ничтожным и жалким с помощью исступления.

Экстатическое состояние - по своему определению - феномен веры, восприятие будущего, которое еще не наступило. И наоборот: всякая истинная вера обладает структурой. Это значит, что подлинная экстатическая вера не основана ни на рассуждениях разума, ни на естественных наблюдениях, ни на эмоциях, ни человеческой воле. Если бы это было так, то она была бы ложной верой. Истинная вера, в соответствии с богословием креста, обладает структурой вознесения. Экстатическая вера - это вознесение из мира разумного наблюдения в состояние неземного восхищения непостижимым Богом. Exstasis существует благодаря действию Святого Духа, недоступного человеческому восприятию.

Вера, которую обретает человек - это чудо Святого Духа. Вера есть нечто большее, sui generis, чем восприятие разума, эмоций или воли. Экстатическая вера открывает путь к встрече с Богом, изменяя естественное восприятие:

Потому самая трудная вещь есть вера во Христа, что она есть восхищение и удаление от всего того, что человек чувствует внутри и снаружи, к тому, чего ни внутри, ни снаружи он не чувствует, а именно: к незримому, высочайшему, непостижимому Богу.

Наконец, в этом шестом последнем и совершенном состязании ведется борьба со смертью и преисподней, каковой род борьбы ведется не с людьми и не за временное и духовное, но в духе, более того, вне и выше духа в том высшем исступлении, где никто не слышит, не видит, не чувствует, кроме духа, который с неизреченным ревом требует святых и каким-то образом борется с самим Богом.