Интерпретация текста производится на основе простого прямого значения текста согласно нормам языковой грамматики.

Использование тропов при интерпретации должно быть явно мотивировано - или самим текстом, или - аналогией веры.

Мотивация, предусмотренная вторым пунктом, достаточно субъективна. Следует признать, что в тех выводах, которые сделал М. Лютер из данной модели, он скорее следует логике своего богословия, нежели логике исследования текстов. Из этого последовал принцип разделения Закона и Евангелия.

Мы уже говорили о тесной связи экзегетических методов и всей теологии Мартина Лютера. На примере экзегетического принципа разделения Закона и Евангелия эта взаимосвязь становится очевидной. Принцип последовательного разделения Закона и Евангелия без преувеличения можно определить как «ключ к теологии» Лютера и - более того - теологии конфессиональной Лютеранской церкви. Исключительная важность этого экзегетического (и догматического) метода обусловлена непосредственной связью принципа разделения Закона и Евангелия и учением об оправдании верой.

Как известно, чистое евангельское учение об оправдании по благодати Божьей не рассматривает исполнение дел, требуемых Законом, как действительную и действующую причину оправдания, и даже как содействующий оправданию фактор (концепция умеренных синергистов). Поэтому везде, где в Писании Бог требует от человека выполнения определенных норм и правил поведения, говорится о Законе и делах Закона, истинное спасительное выполнение которого после грехопадения стало невозможным. Божественные благословения, даруемые Богом людям, старающимся быть исполнителями норм Закона, относятся к благословениям, действующим в земной жизни и не имеющим сотериологического значения. Они не являются ни способом, ни условием для принятия благодати Евангелия. Чистое Евангелие Иисуса Христа основывается не на человеческой праведности, то есть не на попытках исполнения Закона, совершаемых людьми, но на божественной праведности - совершенном исполнении Закона Спасителем. Этим обусловливается необходимость разделять Закон и Евангелие как два противоположных и одновременно взаимосвязанных аспекта Писания. Поэтому М. Лютер исключительно высоко ценил умение правильного разделения Закона и Евангелия.