Cтараясь в них найти прообразы Христа и совершеннейшей христианской жизни, когда христиане из язычников, несмотря на широкое распространение священных книг в греческом переводе и на пропаганду иудеев рассеяния, могли и не знать всех приводимых частностей, о которых автор, однако, говорит как о фактах, совершенно известных читателям. Все это имеет смысл только в том случае, если читатели или все, или в большинстве состояли из обрезанных. Впрочем, некоторые места послания (например, 13.7; 16.7) могут давать указание и на присутствие в Церкви, которой адресовано послание, и христиан из язычников; да и едва ли можно было уже в то раннее время вне Палестины найти частные Церкви, состоявшие из одних иудеев. Можно полагать, что первый круг читателей составляла частная Церковь, состоящая если не исключительно из иудео-христиан, то со значительным преобладанием их.

Іде же находилась эта частная Церковь? Послание и на этот вопрос не дает никаких указаний. Но так как в древности оно было известно главным образом в Александрии, то здесь или вблизи Александрии можно искать и первых читателей его. С Александрией у ап. Варнавы могли быть тесные связи, особенно если иметь в виду близость к ней о. Кипр, а также тот бесспорный исторический факт, что племянник Варнавы св. Марк проповедовал в Александрии.

Место написания послания также не может быть определено даже приблизительно; можно, впрочем, указать на о. Кипр, родину и место смерти ап. Варнавы.

* *

Послание Варнавы немедленно после извлечения текста его из тьмы библиотек привлекло к себе внимание ученых и вызвало многочисленные исследования в римско-католическом и протестантском мире, которые ставили своей задачей выяснение его содержания и оценку его значения. Много было причин, которые создавали такой интерес к нему: имя писателя, почтенная древность, высокое уважение, с каким говорят о нем некоторые древние писатели, ссылавшиеся на него в своих произведениях, богослужебное употребление его в некоторых Церквах. К этому присоединились еще внутренние отличительные черты послания: важное догматическое содержание, многочисленные ссылки на Ветхий Завет, указание в нем прообразов Христа, своеобразное разрешение вопроса о значении Ветхого Завета, примечательные данные относительно иудейского богослужения, — все это делает Послание Варнавы далеко не маловажным памятником древнецерковной литературы; а отсутствие определенных указаний относительно личности его писателя, времени и места его происхождения и первоначальных читателей, несмотря на слишком определенные выводы новейших ученых, не чуждых, впрочем, не соответствующих силе приводимых оснований притязательности, продолжает и до настоящего времени увлекать научную пытливость к новым исследованиям относительно этого послания.