Против доводов, основанных на множестве текстов Ветхого и Нового Завета, ариане приводили некоторые места Священного Писания,, в которых об Иисусе Христе говорится как бы нечто такое, что не свойственно Божественной природе. Поэтому святитель Афанасий в ответ на возражения своих противников предварительно делает строгое различие между Божескою и человеческою природой, соединившимися в одном Лице Богочеловека, и для объяснения приводимых ими мест Священного Писания предлагает иметь в виду одно общее правило: относить их не просто к Слову Божию, но к Слову, воплотившемуся нашего ради спасения. Святой евангелист говорит: Слово стало плотию (Ин. 1,14), и апостол пишет: Христос пострадал за нас плотию (1 Пет. 4, 1). Следовательно, когда в Священном Писании говорится, что Он алкал и жаждал, родился и возрастал, утруждался, того или другого не знал, спал, плакал, молился о чаше и т. п., что свойственно человеку, то ко всему этому надо прибавлять: за нас плотию. То же самое замечает святитель и о тех местах Писания, в которых говорится о превознесении Иисуса-Христа, об освящении, о помазании и т. п. Когда Он помазуется по Своей природе человеческой, мы в Нем помазуємся; когда Он крещается, мы в Нем крещаемся; когда Он святит Себя, мы в Нем освящаемся; когда Он прославляется, мы в Нем прославляемся, - по слову Самого Спасителя (Ин. 17,22). Вместе с тем, приведя то или другое место Писания, святитель Афанасий часто прибавляет: «Так научились мы от отцов; так исповедуется Божиею Вселенскою Церковью; руководство церковное должно признавать за якорь веры». Раскрыв же сходство арианского учения с какою-либо другою ересью, прежде отвергнутою голосом Церкви, он обычно заключает: «Не так приняла, не так предала Божия Церковь; это не учение Вселенской Церкви и не думали так отцы; у нас правая вера, заимствованная от апостольского учения и отеческого предания». Такую важность придавал святой защитник Православия живому преданию Церкви и голосу ее пастырей и учителей!

Высокие и важные в христианстве мысли, к раскрытию которых святителю Афанасию подавали повод арианские лжеумствования, вели его к тому, чтобы вникнуть в самую сущность христианской религии и, поставив ее в соотношение с арианством, извлечь отсюда новое доказательство Божественности нашего Спасителя.