Какое Писание научило нас в молитве обращаться к востоку (ища древнего отечества - рая, который насадил Бог в Эдеме на востоке (Быт. 2,8)? Или в первый день седмицы совершать молитвы стоя прямо, т. е. без земных поклонов и коленопреклонений, как со воскресших со Христом и обязанных искать вышних, в напоминание себе о дарованной нам благодати, равно и во всю Пятидесятницу в напоминание о воскресении, ожидаемом нами в вечности? (Ибо каждым коленопреклонением и восклонением от земли на самом деле показываем, что через грех пали мы на землю и человеколюбием Сотворившего нас воззваны на небо.) Кто из святых письменно оставил нам слова призывания при показании (т. е. Богу Отцу, как читается на Литургии святителя Василия в тайной молитве священнодействующего) Хлеба благодарения и Чаши благословения? Ибо мы не довольствуемся теми словами, о которых упомянули апостол и Евангелие, но и прежде, и после них произносим другие, как имеющие великую силу к совершению Таинства, приняв их из не изложенного в Писании учения. Также благословляем и воду крещения, и елей помазания, и даже самого крещаемого - по каким изложенным в Писании правилам? Не по соблюдаемому ли в молчании и таинственному Преданию? Что еще? Самому помазанию елеем научило ли нас какое-либо написанное слово? Откуда троекратное погружение крещаемого человека (в соответствие не только трем Лицам Святой Троицы, но и тридневной смерти Господа)? Из какого Писания взято и прочее, относящееся к крещению: отрицаться сатаны и ангелов его? Не из этого ли не обнародованного и сокровенного учения, которое отцы наши соблюдали в непытливом и скромном молчании, хорошо понимая, что достоуважаемость Таинств охраняется молчанием? На что непосвященным даже и смотреть непозволительно: учение о том - прилично ли было бы выставлять напоказ письменно? Ибо то уже не таинство, что разглашается вслух народу и всякому встречному. Так не достанет мне и дня, - заключает святитель, - пересказать обо всех, не изложенных в Писании, Таинствах Церкви.